«Хотовский батюшка» протоиерей Алексий Колоколов

Церковь Введения во храм Пресвятой Богородицы в Хотово построена попечением  протоиерея Алексия Колоколова (1836–1902), основателя Успенского острова милосердия — знаменитого на всю Российскую империю центра благотворительности и попечительства на реке Волхов.

Отца Алексия называли «Хотовским батюшкой», поскольку эта деревня была первым местом его служения. Приход в Хотове был большим, но бедным, большая часть населения малокультурна и подвержена пьянству. Сын священника, отец Алексий, рано оставшийся вдовцом, делал всё, чтобы переменить нравственное состояние сельчан. На протяжении тринадцати лет он безвозмездно преподавал в Хотовском сельском училище. Во время страшной эпидемии без боязни посещал больных, утешал их и силой своей веры и молитвы возвращал многим здоровье. В это время к нему стали приводить психически больных, одержимых нечистыми духами. Случаи исцеления по молитвам Хотовского батюшки широко отражены в литературе начала XX века.

После того как деревянная церковь, в которой служил отец Алексий, сгорела со всем имуществом, он объединил население Хотово и окрестных сел в строительстве новой церкви. Общими усилиями в 1861–1862 годах был выстроен новый деревянный храм Воздвижения Креста Господня, а в 1863–1867 годах по проекту архитектора А. П. Мельникова — каменная Введенская церковь. Сейчас в Санкт-Петербургской митрополии собирают материалы к канонизации протоиерея Алексия Колоколова.

Жизнеописание отца Алексия

Будущий о. Алексий родился 6 марта (22 февраля по старому стилю) Новоладожского уезда Петербургской губернии в семье настоятеля местной церкви Петра Дмитриевича Колоколова.
Семья о. Алексия была бедной. Зачастую все блюда, подаваемые на обед, готовились только из грибов – единственного продукта, которого летом в лесах было в достатке.
С детства Алексия приучали к любви к молитве, благоговению к церковной службе и, особенно, к принятию Христовых Тайн. Став священником, о. Алексий любил рассказывать случай из практики своего отца: однажды его позвали причащать больного на дому, а отец Петр уже собирался отъехать по делам в Ладогу. Он спросил: нельзя ли отложить причастие до следующего дня, и получил ответ, что это невозможно. Каково же было его удивление, когда умирающий сам вышел встречать его на крыльцо, – священник невольно смутился и внутренне предался ропоту: «Мо, мол, бы и подождать!». Оказалось, что умирающий употребил сверхчеловеческие усилия, чтобы достойно встретить Христа, в виде Тайн входящего в его дом. Врачи категорически запрещали ему подниматься с постели. От усилий больной окончательно ослаб и, не успев причаститься, отошел ко Господу. «Вот, какова была сила веры в этом человеке, – прибавлял батюшка, – какой пример для нас, с каким благоговением следует приступать к этому великому таинству, а так же каким надо быть осторожным в своих суждениях».
Глава семейства Колоколовых умер рано, оставив своей жене Марфе Дмитриевне четверых детей. Маленькому Алексею только что исполнилось двенадцать лет. Впереди были годы обучения. Пойдя по стопам отца, Алексий Колоколов, а с ним и родной брат – Василий, заканчивают Александро-Невское духовное училище, в 1857 году Алексий окончил Санкт-Петербургскую семинарию.
По окончании обучения Алексия направляют в родной уезд, и после женитьбы назначают священником села Хотово. Батюшке был всего 21 год, когда он прибыл на место своего служения.
В браке Господь судил батюшке прожить недолго – пять лет. Потом жена умерла, и, оставшись вдовцом, с маленькой дочерью Варварой, священник полностью посвящает себя пастырской деятельности. Опорой и поддержкой оставалась мать – она будет верной помощницей батюшки по всей жизни, и даже переживет его, проведя последние свои дни в созданной ее сыном общине Острова милосердия.
Приход в Хотове был очень бедным, большая часть населения малокультурна и подвержена недугу пьянства. Отец Алексий делает все, чтобы сблизиться с народом и переменить его нравственное состояние. Частое говение и приобщение Святых Тайн молодой пастырь кладет в основу на пути исправления человеческих пороков. Это становится главной темой его проповеди. В это время к нему начинают приводить психически больных, страждущих и одержимых нечистыми духами – батюшкина молитва помогает и им. Одержимые бесами во время произнесения над ними молитвы нередко кричали разные богохульства, сыпали проклятиями и даже угрожали священнослужителю. Много душевных и физических испытаний ему пришлось понести в деле пастырского служения. Множественные случаи исцеления одержимых по молитвам Хотовского батюшки, случаи Божиего покровительства духовным чадам широко отражены в литературе начала XX века. Сам же священник на вопрос, отчего он не записывает всех этих случаев, отвечал: «К чему – кто их видел, тот верит и без записывания, а кто не верит, тот и не поверит, если бы и тысяча свидетелей подписалась».
Церковь в Хотове была деревянной. Батюшка всегда опасался пожара ив 1872 году перед тем, как он действительно случился, он трижды видел во сне горящий храм. В результате вместо сгоревшей деревянной церкви в селе в 1861—1862 годах общими усилиями выстроен новый деревянный храм во имя Воздвижения Креста Господня, а в 1863—1867 годах заботами о. Алексия и прихожан, при участии генерала Скворцова, Санкт-Петербургских купцов Лесникова, Петухова по проекту архитектора Мельникова был сооружен еще один храм, уже в камне. Стройный и величавый, этот храм в Хотово по изящности внешней и внутренней отделки соперничал с лучшими церквями уезда, и мог бы, по словам современников, украсить любой уездный город.
Своим аскетическим образом жизни, общественной благотворительностью, жертвенной любовью к людям отец Алексий вызывает к себе глубокое уважение, молва о нем распространяется далеко за приделами прихода. Все больше и больше его имя начинают произносить как имя праведника и святого человека. Разный народ, богатый и бедный, из дальних мест потянулся в Хотово. Нередко можно было видеть вереницы людей, неспешным шагом идущих по дорогам Санкт-Петербургской и Новгородской губерний; «Куда идете», – спрашивали их, «К отцу Алексию хотовскому», – отвечали они обычно.
Общения с ним искал не только простой народ. Богатое купечество и многие лица высшего Петербургского общества, узнав про отца Алексия, стали приезжать в Хотово и приглашать его в столицу. Когда же великая княгиня Мария Федоровна, будущая императрица, задумала создать в столице общину сестер милосердия, император обратился к отцу Алексию, чтобы он взял на себя попечение о сестрах. Уступив долгим и настойчивым просьбам, батюшка в 1872 году переехал Петербург и стал настоятелем церкви св. вмч. Георгия Победоносца при только что учрежденной (1870 г.) одноименной общине сестер милосердия. Тут развились и окрепли многочисленные дарования отца Алексия.

Чтобы читателю было проще понять, что же именно принял к руководству и духовному окормлению хотовский батюшка, остановимся подробнее на истории Георгиевской общины.

Община была основана по инициативе графини Е. Н. Гейден, при поддержке семьи принцев Ольденбургских, и находилась под покровительством Императрицы Марии Федоровны, супруги Государя Александра III. Община ставила своей целью уход за больными и подготовку медицинского персонала; в Уставе общины так и значилось: «Твердой ногой стать против напора бедствий, преследующих человечество в виде жалких гигиенических условий нашего быта, ежедневных болезней, эпидемий, а в случае войны – облегчить страдания раненых на поле битвы».
Свою деятельность община начала среди беднейшего населения Петербургской и Выборгской сторон, здесь в большинстве своем жили фабричные и заводские рабочие, ремесленники, мелкие торговцы, извозчики. В 1871 году община въехала в дом лейб-хирурга П.А. Нарановича у Сампсониевского моста. В 1879 году Клинический военный госпиталь уступил новой общине земельный участок на противоположном берегу Невки, где стоял полуразрушенный склад.
Территориальная близость новой общины к Военно-медицинской академии способствовала тому, что специалисты Академии охотно предлагали этому благотворительному обществу свои услуги. В качестве консультантов в общине работали светила медицинской науки того времени: Ю. Г. Чудновский, Н. А. Наранович, А. Г. Полотебнев, В. А. Манасеин, Н. И. Соколов. Главным организатором и руководителем всей медицинской части стал профессор СП. Боткин. Покровительство общине со стороны известнейшего лейб-медика Их Императорских Величеств Сергея Петровича Боткина придавало ей особый статус.
Сестры общины работали в клиниках Военно-медицинской академии, в Мариинской больнице, в госпитале Дворцового ведомства (именно они ухаживали за ранеными, пострадавшими в результате террористического взрыва в 1880 г. в Зимнем дворце).
Община св. Георгия принимала участие во всех военных конфликтах, в которые оказывалась вовлеченной Россия.

Имея влиятельных, богатых прихожан, отец Алексий значительные средства тратил на милосердные дела у себя на родине в Новоладожском уезде. Для него было обычным помочв в сооружении храма или выстроить крестьянину богатую избу Им были устроены церкви в Прусыне, Верховине, Куйвози, Помялове. Но главной мечтой отца Алексия было создание места куда, как он говорил, «придет и страждущий телом, и страждущий духом, и неимущий, и обиженный судьбою, и старики, и дети, все жаждущие света для ума, тепла для сердца, помощи в бедствии, труда в безработице».

Для устройства такого места отец Алексий решил выбрать небольшой островок на Волхове при впадении в него речки Прусыни. В середине XIX века этот островок, площадь которого составляла чуть больше 4 гектаров, назывался Прусынским, был необитаем и почти весь покрыт лесом. Попечением своей благотворительницы, знатной дворянки, жены действительного статского советника Анны Ивановны Скворцовой, батюшке удалось выкупить | островок у государства и приступить к осуществлению главной мечты – созданию центра милосердия и благотворительности.

На острове по проекту М. А. Щурупова, известного Петербургского архитектора, автора многих храмов, началось возведение комплекса благотворительных учреждений. Образ острова, который восхищал современников, – это впечатление от реализованного Щуруповым проекта. В 1876 году была воздвигнута каменная церковь Успения Пресвятой Богородицы с приделом во имя святителя Тихона Задонского. Первая церковь была построена им «в связи» с домом, в котором размещалась большая столовая с «бесконечным столом, собиравшим многочисленное общество» Помещение самой церкви было таким же вытянутым и низким. В торце его, перед алтарем, находился спроектированный Щуруповым двухярусный иконостас из кипарисового дерева.
Строительство одного корпуса еще продолжалось, а другой уже вводился в эксплуатацию и начинал служить людям. Была организована больница и община сестер милосердия для ухода за больными. С сестрами общины проводились занятия по латыни, анатомии, физиологии, фармакологии, десмургии (учение о хирургических повязках), гигиене и общей хирургии. По всем предметам сестры сдавали экзамены. В их обязанности входило дежурство по больнице, ассистирование на операциях, помощь при приеме в амбулатории, приготовление лекарств в аптеке, и главное – духовная помощь страждущим: подготовка их к святым Таинствам.

При больнице существовали хроническое отделение, аптека, стоматологический кабинет, фармацевтический кабинет и родильное отделение. Все было оснащено по последнему слову науки. В стационаре больницы поначалу находились 15 коек, всего же за год здесь пролечивалось до 300 человек. С годами эта цифра вырастет во много раз. Все лекарства больничной аптеки отпускались бесплатно. Кроме того, по указу отца Алексия Колоколова на Успенском острове установился обычай «не отказывать в пище всем нуждающимся в таковой». Ежегодно услугами бесплатной столовой пользовались более 1500 человек, в числе которых были нищие, странники-богомольцы.

Действовала богадельня на 60 человек, дача для сирот-воспитанников Санкт-Петербургского Духовного училища.

В 1887 году о. Алексий открывает на острове детский приют, для которого строится отдельный двухэтажный дом. Все дети, находившиеся в приюте, были крестьянского сословия, круглые сироты или полусироты. При приюте была организована школа, в нее же могли приходить не только опекаемые, но и все желающие учиться дети из окрестных деревень. Они осваивали грамоту, разного рода рукоделия и ведение домашнего хозяйства. Мальчики с 12 лет начинали изучать ремесла, причем каждый сам выбирал себе ремесло по душе. На острове такой выбор был возможен, так как к этому моменту при благотворительных учреждениях действовали свои мастерские и мастера: столяры, маляры, печники, плотники, булочники-пекари, кузнецы, водопроводчик, машинист, сапожник, огородник. Мальчиков, имеющих склонность к технике, летом обучали работе на пароходе, готовили к поступлению в состав добровольного флота. В летнее время все мальчики от 12 лет обязательно работали на огороде под присмотром специалистов (одним из таких был известный в столице огородник и цветовод Ефим Григоров, чья деятельность была отмечена многими медалями). Огороды и сады на острове существовали попечением известного мецената и столичного цветовода Авраама Ушакова. Существовала своя ферма, для работы на которой был даже приглашен специалист из Голландии. Закупались лучшие породы коров. Существовало на острове и свое пчелиное хозяйство.

Детей также обучали пению, преимущество отдавалось исполнению русских – народных и патриотических песен. Многие несли клиросное послушание в храме: их обучали церковному Пению, уставу богослужения, регентству, писанию нот, игре на фисгармонии. Так из детей был составлен отдельный церковный хор, который по праздникам пел в церкви Успенского острова. Девочки дополнительно обучались просфорному делу, выращиванию цветов, флористике, вышиванию золотом, вязанию чулок на машине и руками, плетению кружев. На девочках лежали заботы по дому: мытье полов и окон, заправка ламп. В летнее время старшие девочки участвовали в полевых работах: пололи, собирали сено, жали рожь и овес. Так же они по очереди работали в аптеке и прачечной. Те девушки, которые изъявляли желание поступить в будущем в сестры милосердия, добровольно ходили на занятия по латыни и несли дежурство в больнице. Своего капитала приют не имел, содержался на общие средства острова.

Совет благотворительного острова стремился к тому, чтобы дети воспитывались в духе Православной Церкви. Относительно духовной жизни детей о. Алексий считал: «С самого раннего, нежного возраста детей нужно возможно чаще, хоть всякую неделю, приобщать Тайн. Как. прививать дичку ветку благородного дерева, так ничем лучше нельзя сделать душу гроздью на Христовой лозе, как возможно частым ее погружением за трапезой Христовой в святыню Христову», и еще: «С детского возраста необходимо привить человеку любовь к добродетели, иначе вместо этого в нем поселится дух разорения духовного». Причащение Святых Христовых Тайн – вот, что считал батюшка основным при воспитании совсем юного или молодого человека. Сохранился рассказ, как одна из духовных дочерей батюшки была выдана за богатого титулованного человека, который обнаруживал признаки душевной болезни. Доктора опасались, что болезнь отца скажется на детях. Отец Алексий посоветовал матери – малышей, рожденных от этого брака, как можно чаще, с первых же месяцев рождения, причащать Тела и Крови Христовой. Все они выросли вполне здоровыми людьми. Этот принцип о. Алексий проводил в жизнь среди всех своих юных воспитанников.

Деятельность острова приобретала все более широкий размах. Благотворительные учреждения росли на острове одно за другим.

Говоря о своем любимом детище – Успенском острове и созданных здесь благотворительных учреждениях, отец Алексий незадолго до смерти писал: «… при своевременной энергичной поддержке была бы возможность упрочить и расширить в будущем эти учреждения, которые служат таким благим целям и удовлетворяют настоятельным потребностям всего местного края». В «Церковных ведомостях» 1902 года писали: «Когда едешь мимо угрюмых однообразных берегов Волхова и вдруг видишь зеленеющий вдали, с красными зданиями, крестами и куполами островок – зрелище поражает и ласкает глаз. И какое тут в летнюю пору оживление, когда по острову бегают ученики петербургского духовного училища, которым отец Алексий предлагал гостеприимство и все содержание. Когда в праздничный день с обоих берегов в лодках подплывает к островку воскресное принаряженное население и в храме, где тесно от молящихся, идет неспешная служба. А деятельность кипит, кипит… ».
О смерти батюшки сообщала столичная пресса, называя отца Алексия самобытным лицом русского духовенства. 31 января в церкви Георгиевской общины сестер милосердия было совершено отпевание ее настоятеля: митрофорного протоирея Алексия Колоколова.

На основании высочайшего повеления через год после смерти отца Алексия было создано Алексеевское общество дел милосердия на Успенском острове. По распоряжению императора Николая II Алексеевскому обществу передавались все богоугодные заведения Успенского острова и лежащий ниже по течению Волхова Вындин Остров.

В 1904 году на Успенский остров прибыли из Ярославского женского монастыря две монахини, сестры Елена и Наталия Барицкие. Под руководством этих опытных монахинь девочки из приюта обучались нотной грамоте, церковному пению, игре на фисгармонии, а также вышиванию шелками и золотом, плетению кружев, изготовлению искусственных цветов, вязанию чулок руками и на машинке.
С 1907 года почетным членом Алексеевского общества состоял Генрих Турнер, известный хирург и ортопед, профессор военно-медицинской академии.
Успенский остров обретал те масштабы, тот вид и лад, о котором мечтал его подвижник-основатель. На острове создался небольшой, но очень благоустроенный городок. Были там своя пожарная служба с пожарной машиной, собственный пароход, две пристани – пассажирская и грузовая, водопровод и телефонная станция на пять номеров. Появились бесплатная столовая, больница, образцовая сельскохозяйственная школа и даже пасека. Услугами столовой пользовались более полутора тысяч человек, среди них нищие и странники-богомольцы. Ежедневно в больницу обращалось до 100 человек. Она была оборудована по последнему слову медицинской техники. Не в каждой столичной больнице можно было встретить подобное оснащение. Имелась даже своя лаборатория и единственный в округе рентгеновский кабинет. Число амбулаторных больных достигало
12 тысяч в год, в стационаре лечилось 300 человек.

Благотворительные учреждения предоставляли по мере сил платную работу всем нуждающимся в труде, оказывали помощь больным, погорельцам, пострадавшим от неурожая, падежа скота и других бедствий. Так, в 1902 году ввиду оскудения у соседних крестьян продовольственных запасов жителям деревни Теребочево было выдано 18 кулей овса и 70 мер ржи (куль – мера сыпучих тел, равна 5 пудам, т. е. ок. 80 кг); деревни Чажешно – 70 мер ржи; деревни Любынь – 14 мер ржи и 17 кулей овса. В 1903 году крестьяне Теребочево получили 68 кулей овса. Весной крестьяне соседних деревень зарабатывали распиловкой купленных Советом Общества у крестьян села Хотово и Хотовская Горка дров. Дрова были куплены свыше чем на 1800 рублей, причём крестьяне сами же просили выдать деньги полностью сельским старостам для уплаты податей. В 1907 году крестьяне получили 270 мешков овса для посева. В 1908 году крестьяне соседних деревень получили 350 мешков овса для посева. В 1909 году крестьяне деревень Теребочево и Чажешно получили на 600 рублей овса для посева с обязательством вернуть его в том же количестве после обмолота своего, что и было сделано.
Затем, уже в середине 30-х годов, власти разместили здесь колонию для малолетних преступников.

С 1935 по 1939 год на острове находилось исправительное заведение, в котором содержались дети от 10 до 14 лет.

Гроб отца Алексия из склепа под Успенской Церковью был перезахоронен на Прусынском кладбище.
Потом на острове располагался дом инвалидов, который существовал вплоть до 1964 года. После войны остров стал пристанищем для немецких военнопленных, а затем вновь для наших соотечественников – инвалидов, до 1964 года, когда их перевели в город Волхов. Строения постепенно приходили в упадок, на острове воцарилась разруха.

С благословения митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Владимира, останки протоиерея Алексия Колоколова были перезахоронены по церковным канонам на сельском кладбище д. Прусына Горка, возле родительской могилы.